Мост самоубийц в Будапеште

Сомнительная достопримечательностью, но все же без нее, рассказ о достопримечательностях будет не полным. Знакомьтесь с мостом Маргит.

Краткая история моста: Мост Маргит стал вторым постоянным мостом, соединяющим Буду и Пешт. Строился по проекту французского инженера Эрнста Гуина с 1872 по 1876 года. Длина моста составила 607,6 м. В 1900 году с него был построен съезд на остров Маргит. Первоначально мост имел ширину 11,06 м., но в 1935-37 годах был расширен до 16,6 м. В 1944 году мост сильно пострадал от взрыва. Его реконструкция началась в 1947 году и закончилась в 1978.

На мосту Маргит. Фото отсюда.

Практически сразу же после открытия моста, его облюбовали самоубийцы. Видимо с Цепного стало скучно прыгать, а тут что-то новенькое. Короче, причину никто не знает. 

В те времена в Венгрии в моду вошел аналог "русской рулетки" - "американский поединок" ("американская дуэль"). Почему "американский" точно неизвестно, т.к. никаких доказательств, что зародился в Америке или придуман американцами - нет, равно как и связь с Америкой никакая не установлена. 

Из Википедии: способ разрешения споров и конфликтов, суть которого сводится к тому, что два человека договариваются , при свидетелях или публично о том, что один из них совершит суицид, кто именно из них станет самоубийцей, решается посредством жребия.

Иногда, значительно реже, американской дуэлью называют поединок, когда противники, вооружившись, уходят подальше от людей, например в лес или горы, и с этого момента начиналась их взаимная «охота» друг на друга; при этом способе не возбранялись никакие приёмы, вплоть до ловушек или выстрелов в спину

Проигравшие в "американском поединке" венгры бросались в воды Дуная с моста Маргит. Ну и "обычные" самоубийцы здесь тоже отметились. 

Фото с Википедии


В 1877 году Янош Арань, известный поэт-реалист, близкий друг Шандора Петефи, написал балладу "Híd-avatás" ("Посвящение мосту", на русский переведено как "Открытие моста"). 

На мой взгляд, название "Песнь самоубийц" тоже хорошо бы подошло.

Открытие моста (перевод М. Исаковского)

Чело испариной покрыто. 
«На двойку ставлю. Так верней!» 
Он кинул… Поздно… Карта бита. 
Погибла ставка, вместе с ней — 
«Надежда юности моей».

От рук его бежит удача, 
Пот как жемчужины на лбу. 
Конец… Могло ли быть иначе? 
«Так нечего пытать судьбу!» 
Он вышел, закусив губу.

Пред ним был мост, высокий, новый. 
Полощутся ряды знамен. 
Сегодня в шуме славословий 
Тот мост открыт и освящен 
И в честь Маргиты наречен.

И бедный юноша, стеная, 
Вступил на мост; со всех сторон 
Четыре берега Дуная 
Струили колокольный звон. 
Внизу был Млечный отражен.

Звенели полночь колокольни, 
То отдаленны, то близки. 
А он стоял, глядел на волны 
И видел призраки реки. 
Там были дети, старики…

Чуть вынырнув до подбородка, 
Потом вставали в полный рост, 
И вырисовывались четко, 
И звали при сиянье звезд: 
«Сюда! Святите новый мост!»

«Кто первый? Голубь с голубицей!» 
И двое встали у перил. 
«С тобой навек!» — самоубийца, 
Обняв подругу, говорил. 
И пенный вал обоих скрыл.

Им рукоплещут. «Ну-ка, скряга! 
Смелей, мильонщик! Твой черед!» 
«Я разорен вконец, бедняга! 
Удрал должник, а я — банкрот!» 
И он исчез в пучине вод.

Приходят третий и четвертый, 
Хоть их никто не пригласил. 
«Сегодня все спустил я к черту!» 
«Я имя честное носил… 
Я обесчещен, нету сил…»

Вода расходится кругами. 
Приходит юноша: «Беда! 
Я изгнан. Тяжело с деньгами. 
Как жаль бесплодного труда. 
Прощай, наука, навсегда!»

Почтенный старец с бородою 
На мост восходит, чуть бредет. 
«Весь век боролся я с нуждою, 
Теперь уж счастье не придет! 
Прими меня, водоворот!»

Вот размалеванная дама 
Всплыла, ей скучно, гложет лень. 
«Ах, жизнь? Мучительная драма… 
Менять наряды трижды в день…» 
И волны скрыли эту тень.

Тут с грохотом разверзлось лоно,— 
Скелет воздвигся над волной: 
«Я победил Наполеона, 
И вот он, жезл победный мой!» 
А тени шепчут: «Он шальной!»

Мальчишка, весь обросший тиной, 
Со смехом обхватил скелет 
И с ним взметнулся над пучиной. 
«Меня лупили столько лет, 
Теперь уже не тронут, нет!»

«Я был богат, самоуверен, 
Мне надоел бесплодный свет!» 
«Я был моей невесте верен, 
Но ей понравился Альфред!..» 
Мгновение — и этих нет!

«Была дуэль. Я жертва мести. 
Я пал от пули роковой!» 
«Бедняжка, я лишилась чести, 
И, отягченная виной, 
Дунаю стала я женой».

И вот уже не единицы, 
А толпы посреди реки, 
Как стаи перелетной птицы 
Или как рыбьи косяки, 
Летят, свиваются в клубки.

Они как ливень, — мгла клубится, 
Взбухает пузырями плёс. 
И кружатся самоубийцы 
Подобьем мельничных колес 
И падают за водосброс.

И юноша в остолбененье 
Глядит… А волны все бегут. 
И все речные привиденья, 
Мелькающие там и тут, 
К себе, к себе его зовут.

И он противиться не в силах, 
Его к себе влечет волна, 
Руками призраков унылых 
К нему простерлась глубина… 
И мост пустеет. Тишина.

Известный венгерский художник Михаил Александрович Зичи (нет, тут нет ошибки, он - действительно венгр и, более того, семья Зичи - одна из древнейших венгерских семей и даже имеет свой герб. Просто жизнь этого человека - это что-то невероятное! Как вы поняли, с Россией он был тесно связан, о нем есть статья в русской Википедии, но там все очень кратко и без интересных деталей, правда, о том, что много порнографии рисовал упоминается. Если руки дойдут, то изложу его нелегкую судьбу) не мог обойти своим внимание такую интересную балладу и нарисовал к ней иллюстрацию.



Сам художник.


Кому интересно, введите в картинках гугла или яндекса Zichy Mihály, можно и на русском -Михаил Зичи. Предупреждаю!!!! Это порно в картинках. На русском порнографических рисунков меньше выходит.

Но вернемся к самоубийцам и мосту. В этож же году (1877 г.) власти попытались решить проблему с самоубийцами оригинальным способом: под мостом стали постоянно дежурить лодки, чтобы отлавливать в воде прыгунов. В разные годы таким образом удавалось спасти от 15 до 25 % самоубийц.

Нашла иллюстрацию из старой газеты.



Вплоть до 1926 года волна прыжков с моста не утихала. Бывали дни, когда прыгало по 11 человек за день. Так что же произошло в 1926? А просто "петух клюнул, гром грянул"! После смерти матери, с моста в воды Дуная бросился брат знаменитого в Венгрии футболиста, Кароля Босняковица. Именно он расшевелил власти и полицию, которые разработали целый план по изменению ситуации. К проблеме подошли комплексно и даже спасательные станции построили, не говоря уже о патрулировании моста. А чтобы спасенные вновь не пытались прыгать, с ними работал психолог. В итоге, с 1928 по 1935 года было спасено 2804 (95,1 процента) из 2948 самоубийц.

Причем было немало спасенных, которые снова рвались прыгать с моста, а некоторые даже с досады пинали лодку и спасателей. Особенно бушевали женщины, от укусов которых пострадало энное количество полицейских и врачей. 

С тех пор, Маргит перестал быть мостом самоубийц, хотя всякое бывает, но масштабы уже не те..

Я тоже гуляла по мосту. Никакой странной ауры там нет. Мост как мост. Потенциальный самоубийца увидит вот это. И парламент, и Будайскую крепость видно.



P.S. Баллада на венгерском. Мало ли, вдруг кому пригодится ))

Híd-avatás

Szólt a fiú: „Kettő, vagy semmi!”
És kártya perdül, kártya mén;
Bedobta... késő visszavenni:
Ez az utolsó tétemény:
„Egy fiatal élet-remény.”

A kártya nem „fest”, - a fiúnak
Vérgyöngy izzad ki homlokán.
Tét elveszett!... ő vándorútnak
– Most már remény nélkül, magán – 
Indúl a késő éjszakán.

Előtte a folyam, az új hid,
Még rajta zászlók lengenek:
Ma szentelé föl a komoly hit,
S vidám zenével körmenet:
Nyeré „Szűz-Szent-Margit” nevet.

Halad középig, hova záros
Kapcsát ereszték mesteri;
Éjfélt is a négy parti város
Tornyában sorra elveri; –
Lenn, csillagok száz-ezeri.

S amint az óra, csengve, bongva,
Ki véknyan üt, ki vastagon,
S ő néz a visszás csillagokba:
Kél egy-egy árnyék a habon:
Ősz, gyermek, ifju, hajadon.

Elébb csak a fej nő ki állig,
S körülforog kiváncsian;
Majd az egész termet kiválik
S ujjonganak mindannyian:
„Uj hid! avatni mind! vigan.”

„Jerünk!... ki kezdje? a galamb-pár!”
Fehérben ifju és leány
Ölelkezik s a hídon van már:
„Egymásé a halál után!”
S buknak, – mint egykor igazán.

Taps várja. – „Most a millióson
Van a sor: bátran, öregem!” –
„Ha megszökött minden adósom:
Igy szökni tisztesebb nekem!”
S elsímul a víz tükre lenn.

Hivatlanul is jönnek aztán
A harmadik, a negyedik:
„Én a quaternót elszalasztám!”
„Én a becsűletet, – pedig
Viseltem négy évtizedig.”

S kört körre hány a barna hullám,
Amint letűnnek, itt vagy ott.
Jön egy fiú: „Én most tanúlám
Az elsőt; pénzem elfogyott:
Nem adtak: ugrom hát nagyot!”

Egy tisztes agg, fehér szakállal,
Lassan a hídra vánszorog:
„Hordozta ez, míg birta vállal,
A létet: mégis nyomorog! –
Fogadd be, nyílt örvény-torok!

Unalmas arc, félig kifestve –
Egy úri nő lomhán kikel:
„Ah, kínos élet: reggel, estve
Öltözni és vetkezni kell!”
Ezt is hullámok nyelik el.

Nagy zajjal egy dúlt férfi váza
Csörtet fel és vigyorgva mond:
„Enyém a hadvezéri pálca,
Mely megveré Napleont!”
A többi sugdos: „a bolond!...”

Szurtos fiú ennek nyakába
Hátul röhögve ott terem
S ketten repűlnek a Dunába:
„Lábszijjra várt a mesterem:
No, várjon, míg megkérlelem!”

„Én dús vagyok” kiált egy másik
„S élvezni többé nem tudom! –”
„Én hű valék a kézfogásig
S elvette Alfréd a hugom'!”
Eltűnnek mind, a járt uton.

„Párbajban ezt én így fogadtam:
Menj hát elül, sötét golyó!” –
„Én a szemérmet félrehagytam,
És íme, az lőn bosszuló:
Most vőlegényem a folyó. –”

Igy, s már nem egyenkint, – seregben,
Cikázva, némán ugranak,
Mint röpke hal a tengerekben;
Vagy mint csoportos madarak
Föl-fölreppenve, szállanak.

Órjás szemekben hull e zápor,
Lenn táncol órjás buborék;
Félkörben az öngyilkos tábor
Zúg fel s le, mint malomkerék;
A Duna győzi s adja még.

Néz a fiú... nem látja többé,
Elméje bódult, szeme vak;
De, amint sűrübbé, sűrübbé
Nő a veszélyes forgatag:
Megérzi sodrát, hogy ragad.

S nincs ellenállás e viharnak, –
Széttörni e varázsgyürüt
Nincsen hatalma földi karnak. –
Mire az óra egyet üt:
Üres a híd, – csend mindenütt.